Статьи и эссе

О мама, мама, ты меня не жди…
Идеал матери в семье и творчестве Владимира и Михаила Ивасюков

Михаил Ивасюк на закате своей жизни записал в блокноте такую искреннюю фразу: «Если бы моя мама встали, то только им бы сказал, как я устал». Мужественный, терпеливый, сильный человек, который безгранично любил свою семью и пытался уберечь ее от всего недоброго и злого, — даже когда очень страдал, свои боли держал в себе, доверял их лишь бумаге. А усталость мог доверить одному человеку — матери.

Бережливое, почтительное отношение к собственной матери Михаил Ивасюк перенес на отношение к своей жене, ее сестрам и матери, дочерям, с уважением он относился ко всем женщинам.

Отцовский пример был знаменательным для всех детей, особенно же для сына Владимира. Читая сегодня их письма к матери, ощущаешь, как за каждым словом стоит большая нежность. Михаил Григорьевич это видел сам и записал в дневнике в 1975 году: «Володька с нами очень нежен, хотя иногда скрывает это за какой-то фамильярностью».

Так же интересны письма матери к детям. Тут можно выделить несколько периодов: первый — когда София Ивановна уезжала за пределы Кицмани на отдых и маленькие дети оставались с Милей. Она грустила без детей, вспоминала их. Писала так: «Хочется прижать голубочку-Галочку и Володюшку-попрыгушку». Когда же уезжал Михаил Григорьевич, она писала ему подробно — он этого просто требовал, — что и как делают дети. В этом плане заслуживают внимания письма в Ирпень — там Ивасюк редактировал свой первый роман «Красные розы». Володя был в санатории в Щербинцах, Галя — в пионерском лагере в Мамаевцах, а София Ивановна ожидала Оксану. Михаил Григорьевич интересовался наименьшими мелочами, не говоря о здоровье — это было на первом плане. И мама писала ему, как хорошо Володя выступил перед делегацией украинцев Канады, которая приехала в Кицмань, — за мальчиком специально посылали машину в Щербинцы; цитировала в письмах выражения сына, например, это: «Если она не звурдится». Относится к соседке, которая, получив новое помещение, свою квартиру должна была освободить Ивасюкам.

Родители почти никогда не ездили на отдых сами, без детей. Даже в 1968 году, когда Софию Ивановну вместе с группой детей командировали в село Беляевку на сбор ранних фруктов, она взяла с собой Володю — уже второкурсника Черновицкого мединститута, и Оксану. Галя в это время с отцом готовилась к вступительным экзаменам в мединститут. Володя вместе со всеми ходил на работу — рвал морковь, подвязывал виноград.

В 1977 году, когда София Ивановна вышла на пенсию, семейный совет решил, что она поедет в Львов и будет жить с сыном. К тому времени Галя уже имела свою семью и жила отдельно от Володи. Естественно, при его невероятной загруженности (консерватория, творчество, работа с исполнителями, с телевидением и радио, выполнение поручений консерватории — чаще всего это были поездки в выходные с концертами в сельские населенные пункты Львовщины) — времени на бытовые проблемы не оставалось. Повторялось то, что в 1963 во время обучения в Киевской десятилетке имени Лысенко: вдохновения и времени едва хватало на основное — композиторское дело. А об обедах, ужинах забывалось. Когда Владимира посетила тетка Маруся Заика, она написала Софии Ивановне, что Володя очень много работает, спать ложится под утро, а уже с 8–9 он «обязательно кому-то нужен» — что-нибудь сделать, чем-то помочь. Возможно, что пребывание сам-на-сам со всем этим не раз мешало вовремя прийти на занятия в консерваторию, подготовиться к семинару или практическому занятию. К студенту уровня Ивасюка, который сам делал аранжировки, писал оркестровки и был популярным на весь Союз, можно было относиться с определенной мерой доверия и снисходительности — по крайней мере в посещении занятий. Но суровая канцелярщина, а еще, наверное, могущественный элемент зависти привели к исключению Владимира Ивасюка из консерватории. Это был тяжелый удар — и по нему, и по матери. И когда со временем Владимира все-таки восстановили в консерватории, мать переехала к нему.

Но до того, во время летнего отпуска 1977 года, они вдвоем — мать и сын, отдыхают в Трускавце, едут на родину Софии Ивановны в Бердянск, останавливаясь на три дня в Каневе, поднимаются к Тарасу. Письма, написанные Софией Ивановной из Трускавца, Канева, Бердянска, — это полные отчеты обо всем, что происходило.

В апреле 1978 года Владимир принимает участие во всесоюзном конкурсе творческой молодежи в Ереване. И берет маму с собой. Как раз перед отъездом на черновицком вокзале встретила его Таисия Васильевна Шкуркина: «Мы очень мало говорили, — вспоминает она. — Но хорошо помню, как Володя сказал, что берет с собой в Ереван маму — чтобы отдохнула». Остались фотографии, на которых Владимир рядом с мамой в Ереване. Когда же Владимир уезжал в Киев или Москву, обязательно сообщал маме о том, что с ним. София Ивановна как-то записала в дневнике, который вели втроем — она, Михаил Григорьевич и Володя, что звонили Володя и Галочка из Киева — у них все хорошо.

Когда Володя и Галя жили сами в Львове, София Ивановна часто писала им письма. В основном она советовала, как лучше вести хозяйство, что и когда делать. Интересовалась учебой и особенно здоровьем детей. Но не пропускала и творчества Володи. Побывав на концерте Софии Ротару, написала Владимиру, как чудесно пела София, и посоветовала, чтобы он сделал единый цикл из песен «Мир без тебя», «Песня будет среди нас» и «Эхо твоих шагов».

Особая страница семейной летописи — отношения Софии Ивановны с дочерьми. Тут напрашиваются два ярких примера. В 1970 году сестра Софии Ивановны Мария Заика договорилась о том, чтобы Галя, студентка медицинского института, практику проходила в пионерском лагере «Азовец». Мама доверила Гале младшую сестричку. Естественно, переписка была очень интенсивной — маме писали обе дочери, и мама каждой писала отдельное письмо. Уже заканчивалось пребывание 10-летней Оксаны в лагере, и девочка в предчувствии скорого возвращения домой была уже не такой тщательной в письмах, и мама сделала ей замечание: «Твои письма уже не такие интересные и опрятные, как раньше». А второй пример касается Гали. В 1972 году Галя вместе с Володей поехала в Львов. Вскоре они вдвоем получили жилье на улице Солодовой. И мама в своих письмах очень много места уделяет тому, что и как должна делать Галя, чтобы в доме был уют, чистота и порядок. Особенно беспокоило маму состояние здоровья дочери, ее частые ангины. Мама дает рекомендации даже относительно питания — когда, сколько, как. В последние годы своей жизни София Ивановна Ивасюк собрала хороший урожай из посеянного ею в душах своих дочерей — забота о матери, немощной, почти неподвижной, была преисполнена нежностью, глубокой любовью и признательностью. Это утешало ее утомленное сердце.

Отношения между Софией и Михаилом Ивасюками всегда были чистыми, честными, спокойными. Михаил Ивасюк — Владимир в день своего блестящего успеха 13 сентября 1970 года назвал его «хронический отец» — обеспечивал семью материально, для чего брался за любую работу. Чтобы дети имели возможность больше находиться с матерью, содержал и няню, ведь знал: слово матери самое важное. Мать во всем была равной с отцом — образование, природные способности, красивый голос, тонкое ощущение прекрасного, безупречный вкус давали возможность в маленьком Кицмане воспитать детей не хуже, чем в столичной семье. Когда Володя переехал в Черновцы, он совсем не чувствовал себя провинциалом, а его выдающиеся музыкальные способности ставили его выше коренных черновчан, которые с малых лет учились в областном центре. Галя писала маме после вступительного экзамена в музыкальное училище: «Здесь так тряслись те, кто по несколько лет пыжился, специально занимался с учителями, а мы пришли и сдали».

Вполне естественно, что огромное влияние матери на детей не могло не сказаться как на творчестве Владимира, так и Михаила Ивасюка.

В семье Ивасюков были две непересекающиеся творческие личности — отец-писатель и сын-композитор. Ни один не обошел своим вниманием образ матери. Ивасюк-старший о своей матери помнил всегда — в письмах в стихах с обледенелой Печоры, слушая ее удивительные сказки, которые она рассказывала его детям, или грустя по поводу болезни матери на склоне ее жизни. Он стремился, чтобы и в жизни его детей маме принадлежало самое почетное место. Маленькому Володе на день рождения он дарит стихотворение, в котором есть такие строки:

Знай, мама будет вечно молодой —
Пусть печаль в сердце не влезает, —
Если душа твоя будет такой,
Как мамина слеза.

Михаил Ивасюк как прозаик создал прекрасные образы матерей в своих произведениях. Это Оксеня — мать рыцаря Мирона Детинки в дилогии «Баллада о всаднике на белом коне», Савина в «Турнире королевских шутов». Без сомнения, они объединили в себе черты Александры и Софии Ивасюков, Лепестинии Карякиной. Как ждала в маленьком Кицмане своих сынов с далекой чужбины Александра Васильевна Ивасюк, так и мать Оксеня ждала своего единственного сына, чтобы спас ее от оккупантов. Скорее всего, именно с собственной матери списывался образ Савины в «Турнире…». Они обе воспитали сынов, способных защитить не только собственную мать, а и родину, родную землю, других матерей от горя и беды. Они вырастили рыцарей.

Такого же рыцаря воспитала его жена и мать его сына Владимира. Ее образ выписан в художественно-документальной повести «Монолог пред лицом сына». Он привлекает читателя буквально с первой страницы, когда молодая мать взглядом говорит счастливому отцу, который пришел к ней в родильный дом: «Посмотри, какого Сына я родила». Вот эта гордость за сына, переживание за его здоровье, за его будущее, работа возле ребенка — с книжкой, словом, песней — переданная в повести с высоким вдохновением, с глубоким знанием человеческой психологии, объективно, без украшений. В течение всей повести ощущается, как нежно, с глубоким почетом относился и Владимир к Софии Ивановне, как любил он маму отца, свою бабушку Александру, как заботился о своих сестричках — будущих матерях.

Образ матери Владимир Ивасюк создал в песнях «Отлетали журавли» — на стихи В. Миколайчука и «Балладе о мальвах» на стихи Б. Гуры — настоящей жемчужине украинской современной музыки.

«Отлетали журавли» навеяны судьбой Лепестинии Ефросиновны Карякиной, которая потеряла во время второй мировой войны трех сыновей. Тоскливая, щемящая мелодия удачно передает материнские чувства от потери любимых детей. Только журавли, которые все видят, могут сказать, где покоятся ее погибшие сыновья. Песня эта в 1966 году завоевала первую премию на областном конкурсе. Причем члены жюри отметили единодушно именно вот эту ее особенность — умение мелодией передать глубину чувств.

Длинным был путь к песне «Баллада о мальвах». Сначала на готовую музыку написала текст Тамара Севернюк. Со временем Владимир познакомился со студентом-филологом Богданом Гурой и взял у него стихотворение «Мальвы», которое тематически очень отличалось от лирического произведения Т. Севернюк, так как несло в себе драматическое начало. Юноша даже отправил отцу в Ирпень обе песни «Отлетали журавли» и «Мальвы». Это был 1969 год. Но, скорее всего, не был тем удовлетворен, так как на эту же мелодию написал новое стихотворение «Волшебная гора» — нежное воспоминание о карпатских странствиях. Песню со временем, в 1974-м, опубликовала одна из газет.

Но Ивасюк-композитор был очень требовательным к Ивасюку-поэту, не удовлетворен им. И поэтому возвращается к стихотворению Богдана Гуры, снова работает над песней — над мелодикой, аранжировкой. Тематически новое произведение близко к песне «Отлетали журавли». Мать не дождется дочь с войны. А дочь — вот она, под окном расцвела мальвой. Мать, которой люди кланяются к ногам за ее подвиг, которая никогда не перестанет ждать… Было что-то в этой песне трагически пророческое. Каждый звук, каждый интонационный поворот имел смысловую нагрузку, раскрывал тему вечности жизни, перехода одной его формы в другую, вечности материнской любви. И Владимир назвал сначала «Баллада о матери». Как сознавался со временем в письме к своему соавтору Гуре, очень долго эту песню держал, берег. Только в 1975 году записал — уже как «Балладу о мальвах» ее исполнила София Ротару. К сожалению, с 1979 года, после убийства Владимира Ивасюка, мальвы ассоциируются у украинцев с образом самого композитора.

«Баллада о мальвах» и сегодня остается одной из любимейших песен Ивасюка — и среди исполнителей, которых привлекают заложенные в песне возможности для самовыражения духовного и голосового, и среди почитателей творчества композитора — вот этим гармоническим объединением музыки и текста, музыкально-поэтическим образом, который создает песня. А еще тем, что в образе матери так отражается судьба матери и сына Ивасюков. София Ивановна не смирилась со смертью Владимира и всегда ждала его возвращения.

Всегда меня ждет мама,
Для нее я малое дитя,
Что первый шаг прошло от дома,
Еще не зная жизни…

Это слова из «Баллады об отчем доме» на стихи Р. Братуня. Символом отчего дома для Ивасюков всегда была мать. Для Ивасюка-старшего — Александра Васильевна, неутомимая труженица, которая родила и вырастила пятеро сыновей, помогала растить внуков и была творчески одаренной личностью — знала ведь наизусть весь «Кобзарь» Шевченко, сама сочиняла стихи и песни, а ее замечательные сказки остались в наследство всем буковинцам — они вошли в изданные Михаилом Ивасюком сборники «Сказки Буковины», «Волшебное горнятко», ждут издателя в сборнике «Золотая карета».

Для Владимира Ивасюка это была София Ивановна, его нежная, умная мама, которая всегда верила в своего сына, всегда доверяла ему, гордилась им. Она уважала созданное ее талантливым сыном, знала всех друзей Владимира, помогала ему и поддерживала его. И ее чувство всегда находили в нем отклик. Остались они и в его прекрасных песнях.

— Я иногда думаю, что гении в мире рождаются именно из прекрасных отношений, в которых властвует любовь и гармония, — говорит о своих родителях Михаиле и Софии Ивасюках младшая дочь Оксана. — Для нас, детей, мама всегда служила примером мудрости, терпения и оптимизма. Для отца она олицетворяла прежде всего женственность и доброту.

— Мама, в моем понимании, это прежде всего идеальная жена и мать, — так утверждала в интервью журналу «Здоровье женщины в Украине» Галина Ивасюк-Крыса.

Что это святая правда, не будет отрицать никто, кто хотя бы раз имел радость общения с этой прекрасной женщиной.

7 марта 2002 года София Ивановна Ивасюк отошла в вечность. Похоронена на Русском кладбище в Черновцах, возле своего мужа Михаила Ивасюка.

Прасковья Нечаева

Книга «Бессмертная тень великих душ»

2004