Статьи и эссе
За Владимиром Ивасюком следило КГБ
Степан Пушик рассказал о дружбе с выдающимся композитором
Позавчера в черновицкий мемориальный музей Владимира Ивасюка пришел известный поэт, общественный деятель, кандидатуру которого выдвигали на получение Нобелевской премии, Степан Пушик. Писатель привез с собой семь томов своих произведений и два альбома песен, среди которых — совместные работы с Владимиром Ивасюком. Культурный деятель рассказал корреспонденту «МБ» о тяжелых советских временах, когда уничтожали интеллигентов.
— Я дружил с отцом Володи — Михаилом Ивасюком и писал песни с Александром Билашем, — рассказывает Степан Пушик. — На Володю я смотрел несколько, как на маленького мальчика. Сначала я его не знал и мне казалось, что это отец пишет гениальные слова песен. А когда ближе познакомились с юношей, увлекся его талантом. Когда Володя бывал у меня, в душе надолго оставалось хорошее настроение. В нем было что-то такое святое, украинское. А какие голубые глаза!!! Все соседки ходили смотреть на него и охали, что в тех глазах можно утопиться. Я немного ревновал и отвечал: «Не очень топитесь, потому что не будет кому спасать». Любая современная девушка обязательно бы «втрескалась» в этого юношу.
— Каким было сотрудничество с Володей?
— С ним я написал две песни, а третью не дописал. Когда мы собирались создать оперу, случилась трагедия. Я полетел в Москву по делам. В то время вышел известный журнал «Метрополь». В издание вошли все те произведения, которые поснимала цензура… Когда вернулся домой, получил известие, что исчез Володя. Никогда не забуду, какое горе предчувствовал, когда позвонил старший Ивасюк и спросил, есть ли у меня Володя. Я пошел искать друга в филармонию, на радио… Подруга композитора рассказала, что в ресторане в Винниках Володя услышал, как нехорошо играли «Червоную Руту», и решил узнать, почему так. Его спросили: «А ты кто такой?» Он ответил, что Ивасюк, и его начали бить по лицу. Также мне рассказали, что к заведению подъехала черная «Волга», Володю забрали и хорошенько отлупили.
— Вы считаете, что Володю специально провоцировали?
— Наша дружба была насыщенной и интересной. Когда пришло известие об исчезновении Володи, организовали всесоюзный розыск. Нашли его повешенным. Я думаю, что его побили кагебисты, затянули на агентурную квартиру, и он там умер. Потом просто повесили мертвое тело.
Сами знаете, какое то было тяжелое и подлое время. Погибла почти вся группа журналистов, которая готовила в Москве передачи «Песня» и «Алло, мы ищем таланты». Мое творчество критиковали так же, как и творчество Ивана Драча и Николая Винграновского. В Ивано-Франковске меня даже избили.
Когда был в Америке, мне стало понятно, почему погиб Владимир Ивасюк. За ним пристально следило КГБ. Оно пыталось его завербовать, но он послал их подальше. Когда премьер-министр Канады приехал из Советского Союза, он рассказал, что там нет политических заключенных, а лишь террористы. В это время наши студенты издали пластинку в поддержку политических заключенных советского Союза. Среди них были песни Владимира Ивасюка. Если при таких обстоятельствах издают произведения молодого композитора, это не могло пройти просто так! Атмосферу нагнетало все — украинская песня Ивасюка вышла в мир, София Ротару стала украинской патриотической певицей, которая создала конкуренцию звездам российской эстрады… Понятно, что Володю было запланировано ликвидировать. Власти решили сильно ударить по интеллигенции.
— Наверное, в душе осталось много воспоминаний и боли…
— Именно так. Люблю перечитывать нашу переписку. Володя был ценителем прекрасного, с трепетом относился к нотам, которые мне посылал. Иногда советовал заменить отдельные строки, чтобы все звучало более мелодийно. Так строку «Повеял ветер и нарвал дождей» по его совету я заменил на: «На небе ветер накосил дождей»… Это было невероятное сотрудничество и невероятный человек!
Никогда не забуду момент, когда стоял в почетном карауле возле гроба Володи. Руки крепко сжаты, а в сердце уже звучат новые поэтические ностальгические строки: «А на реках Карпатских ревут водопады, что умирает народ, как умирают певцы… Понимаю слова, что певца не вернуть, но боль упал в душу — на твою и мою. Так пойдем же искать Червоную Руту за Днепром, на Полесье, в Карпатском краю…»